Семь вопросов социолога российскому бизнесу: повестка дня - 2005 // Выступление на Круглом столе Клуба корпоративной культуры "РЕНОВА", отель "Балчуг"

Автор:
И.В.Задорин
Дата:
14.12.2004

Семь вопросов социолога российскому бизнесу: повестка дня - 2005 // Выступление на Круглом столе Клуба корпоративной культуры "РЕНОВА", отель "Балчуг"

Публицистика

статей по тематике:
213

выступление на Круглом столе Клуба корпоративной культуры «РЕНОВА», 14 декабря 2004 г., отель «Балчуг»

Обращение Олега Алексеева,
президента Клуба корпоративной культуры «РЕНОВА»

Уважаемые коллеги!

Завершается 2004 год и пора подумать и подготовиться к новым событиям в корпоративной жизни, сделать еще один шаг в самоописании и познании образа современной российской корпорации.

Странно, мы так гордимся, что корпорации объединяют такое большое количество людей и обладают такими серьезные ресурсами и могут оказать серьезное влияние на будущее всей страны, но почти ничего не знаем про себя. Не знаем наших вкусов, темперамента, философии, этики и т.д. Во всяком случае, знаем про себя гораздо меньше, чем государство или общество знают про себя. В стране нет до сих пор ни одного института, который изучал бы жизнь и поведение корпоративных структур.

Тому подтверждение прошедший год. Многие события корпоративной жизни в уходящем году оказались для корпораций неожиданными и удивительными.

Что же произошло? Во-первых, власть вывела корпорации с политического поля, заставила проявиться характеры предпринимателей-лидеров, многие из которых своими умелыми действиями вывели свои корпорации из-под удара. Во-вторых, в течение года усилилось давление государственных чиновников на бизнес, и одновременно активно осваивалось понятие корпоративной социальной ответственности, вместе с ней стала очевидной проблема доверия внутри корпораций и в отношениях с местными сообществами. К сожалению, бизнесу не удалось за это время сделать свой образ более привлекательным для общества, общество по-прежнему в споре двух сторон, выбирает государство.

Итак, слишком много неожиданностей или вызовов, к которым сами корпорации были не готовы, более того в некоторых случаях делали вид, что не замечают вызовов, как это происходило с темой стремительной деградации человеческих ресурсов или рынков труда. Россия до сих пор не родила ни одной мировой компании-лидера.

Так что же мы не понимаем про себя, что ведем себя легкомысленно? Этой теме была посвящена работа Корпоративного клуба «РЕНОВА». Начавшись внутри корпорации, затем клуб вышел на публичную арену, ища свою форму и своих компаньонов.

Настало время составить уже совместную повестку работы Клуба на 2005 год.

Собственно на заседание, посвященное Повестке 2005, я Вас и приглашаю.

Приглашаю выступить, внести предложения. Мы в этот раз мы изменим формат. Сначала послушаем Игоря Задорина, который кратко расскажет нам, что показали исследования отношений общества к бизнесу, а затем, опираясь на представленный материал или собственные наблюдения и размышления, выскажутся члены Клуба.

Генисаретский Олег Игоревич (ведущий).

… Господин Задорин, позвольте к вам теперь обратиться за вашим словом.

Задорин. Спасибо. Я хочу немножко схулиганить. Организаторы конференции немножко схулиганили со мной, я им отвечу тем же. Я постараюсь не говорить про результаты социологических исследований, касающихся восприятия бизнеса – крупного, мелкого - отношения к нему, доверия, отношения к корпоративной социальной ответственности. Материалы на эту тему здесь есть. Более того, этот год вообще прошел с модой на тему корпоративной социальной ответственности – кто только не проводил исследования, каких только круглых столов не было. Буквально совсем недавно вышел большой доклад «Крупный российский бизнес: социальная роль, социальная ответственность». Его подготовил Институт комплексных социальных исследований Академии наук по заказу Национального инвестиционного совета.

Собственно говоря, со всеми этими материалами можно ознакомиться. Я постараюсь оттолкнуться только от собственного социологического опыта, для того чтобы выступить по главному вопросу сегодняшнего заседания, как я его понимаю. А именно, по повестке заседания клуба на следующий год, которую я постараюсь сформулировать таким образом: повестка корпоративного клуба «Ренова» – новая повестка для российского бизнеса в 2005 году. И постараюсь добавить туда несколько пунктов. На мой взгляд, эти пункты, которые должны быть основными для рассмотрения, для обсуждения российским бизнесом, имеют определенную специфику – они все лежат в одной предметной области. И это совсем другой, с позволения сказать, дискурс, чем был ранее.

Сейчас многие бизнес-ассоциации подводят итоги и планируют повестку следующего года, в частности, например, было заседание Ассоциации менеджеров – «Повестка дня-2005». И какие вопросы, например, там обсуждаются: рост российской экономики, потенциал налоговой реформы, реформа банковской системы, инвестиционная активность, формирование конкурентоспособного бизнеса. На мой взгляд, это тот дискурс, который, в общем-то, уже если не совсем устарел, то находится в стадии умирания. Это вопросы, которые уже обсуждались на протяжении многих последних лет, и, на мой взгляд, пора переходить к совсем другому.

Сейчас, и уходящий год это наглядно показал, время перехода к принципиально другому комплексу вопросов. Какой это комплекс? Я постараюсь высказать некую формулу – последовательность главных вопросов российского бизнеса. В самом начале 90-х годов основным вопросом для бизнеса был доступ к государству – это вопросы собственности и распределения государственной собственности, приватизации, в этом смысле это был политический дискурс, политические вопросы. В середине 90-х и во второй их половине главным был вопрос доступа к материальным ресурсам, финансовым ресурсам, и в этом смысле все вопросы, связанные с инвестициями, с банками и т.д., с финансовым сектором, были самыми актуальными. И это были вопросы экономические.

Как мне кажется, сейчас происходит следующий переход к другому контексту, в котором пребывает бизнес – не политическому, и не экономическому, а социальному. Это переход к принципиально новому социальному контексту существования бизнеса. И ключевыми вопросами, ключевыми ресурсами на этот период становятся люди. Точно так же, как ключевым ресурсом в первой половине 90-х была власть, доступ к власти, а позже ключевым ресурсом какое-то время были финансы, то сейчас ключевым ресурсом становятся люди. Или, если по-другому сформулировать, они становятся и ключевой проблемой бизнеса. Здесь я постараюсь поставить, исходя из своего социологического опыта, семь главных (на мой взгляд) вопросов, касающихся социального сектора или человеческого капитала для бизнеса.

Вопрос первый. Это, собственно, само наличие трудовых ресурсов, само наличие населения. С вашего позволения я «огрубляю» этот вопрос, но дело в том, что в последнее время даже в посланиях Президента, обращенных, как известно, и к бизнес-элите, говорится о демографическом кризисе, хотя до сих пор это казалось не вопросом бизнес-сообщества. Это был вопрос государства. Это государство должно было решать проблемы уменьшения народонаселения страны. Тем не менее, как мне кажется, сейчас все это уже очень близко подошло просто к существованию многих бизнес-проектов. Я буду ссылаться даже не на исследования, а просто на разговоры с коллегами-социологами из регионов.

Реплика. По сути, это более достоверная информация.

Задорин. Это более интегрированная информация, комплексная, основанная на исследованиях моих же коллег. В некоторых регионах сокращение населения, в частности, на тех же «Северах» (вчера общались с коллегой из Ямало-Ненецкого округа) становится проблемой существования самого базового производства для этих регионов. Если в начале 90-х некоторые заводы (в том же Ставрополье) стояли по причине нехватки каких-то других ресурсов, денежных и т.д., то сейчас они стоят именно по причине того, что просто некому работать. Вот эти вопросы демографической политики, вопросы народонаселения, на мой взгляд, это первый вопрос, который в той или иной степени будет в будущей повестке дня бизнес-сообщества.

Реплика. Важно сказать, что не только некому работать, а еще и не хотят работать.

Реплика. В Карачаево-Черкесии 60 % вообще не работают.

Задорин. Вы меня прямо направляете на второй вопрос. Итак, если мы сначала говорим о собственно наличии трудового ресурса, то второй вопрос – это вопрос о качестве этоготрудового ресурса.

Безусловно, через некоторое время вопросы, связанные с образовательной политикой, которая до сих пор тоже казалась проблемой государства, а не проблемой бизнеса, эти вопросы просто достанут и сам бизнес. Все уже начинают говорить о низкой квалификации трудовых ресурсов, несоответствии спроса предприятий на определенные профессии и того, что выпускают вузы. Кричащее противоречие в некоторых случаях. Понятно, что вузы с некоторых пор просто перешли на производство тех специальностей, которые они могут производить, и которые изначально были определены преподавательским составом и т.д., но никак не в силу запроса того, что требуется предприятиям.

Третий вопрос. Помимо квалификации существует и такая важнейшая характеристика трудовых ресурсов, как трудовая мотивация . Вот сейчас говорят, что не только нет рабочих, но и те, кто есть, не хотят работать или работают плохо. Вопросы трудовой этики, вопросы мотивации труда – это вопросы, которые до последнего времени тоже находились, как мне кажется, на периферии проблематики бизнес-сообщества. Насколько я представляю, 95% заказов исследовательским структурам от бизнес-сообщества до сегодняшнего дня касались внешней среды обитания: рынок, репутация, имидж и т.д. И только в самое последнее время стали появляться предприниматели, бизнесмены, предприятия, которые на первое место поставили вопросы внутренней среды. Причем это касается пока только лидеров бизнеса, массовым это явление не стало. В той мере, насколько стал массовым спрос на исследования рынка. Исследования, связанные с персоналом, с качеством трудовых ресурсов, с мотивацией труда, то, что можно назвать восстановлением рухнувшей в свое время «заводской социологии» в России, это только сейчас, в последние года два-три становится актуальным. Мне кажется, что в дальнейшем это будет одним из важных вопросов бизнеса.

Четвертый вопрос. Напомню, всего их у меня семь. Мы как бы строим пирамиду. Внизу фундамент – население вообще, повыше слой – то, что называется «трудовые ресурсы», не просто население, а трудовые ресурсы. Далее следует трудовая квалификация, это чуть повыше. Это качество трудовых ресурсов в смысле мотивации, профессионального долга, трудовой этики. И, наконец, выходим, на самого предпринимателя. Здесь, мне кажется, возникает четвертый важный вопрос, который тоже в той или иной степени актуализируется – это, так скажем, истощение самого предпринимательского ресурса, связанного, по всей видимости, с известной сменой поколений.

Есть предположение, отчасти подтвержденное в некоторых исследованиях, о том, что поколение, которое пришло в бизнес, в предпринимательскую активность в 90-х годах, в определенной степени исчерпало свою энергетику. Многие задачи, которые эти люди ставили перед собой, а это не только достижение финансового успеха, это, во многом, достижение творческого успеха, но реализованное в бизнес-сфере, эти задачи решены. И происходит передача части функций управления наемным менеджерам. А куда, собственно говоря, сам слой предпринимателей первого поколения уходит, как он будет реализовываться дальше? Существует много разных стратегий: от Куршевеля до политики. И какова будет эта реализация, как будет происходить переход ко второму поколению – это, на мой взгляд, тоже важный вопрос.

Реплика. Французы уже съехали с Куршевеля.

Задорин. Вытеснены.

Реплика. Совмещения у них не получается.

Задорин. Конвергенции не получилось.

Реплика. Все продают. Свободная экономическая зона.

Задорин. Итак, повторю первые четыре вопроса, которые легли в пирамидку слоев человеческого капитала: люди вообще, люди как трудовые ресурсы, люди как профессионалы, и, наконец, люди как управленцы и носители энергетики бизнеса. Тем не менее, население и трудовые ресурсы в тех вопросах, которые я перед этим рассматривал, выступали как объект, как приложение к бизнес-активности. Но хочу сказать, что этот объект может быть субъектом, и, будучи субъектом, он порождает еще три проблемы для бизнеса.

Персонал, о котором бизнес, безусловно, беспокоится в плане его низкой мотивации к труду, пассивности, неактивности, может в некоторых случаях начинать проявлять активность. Но в том виде, который будет проблемным для бизнеса. Последние исследования и социальная практика показывают, что если в 90-х годах протестная активность населения канализировалась в сторону федеральной власти, и апелляции населения по каким-то проблемам, острым проблемам, адресовались федеральной власти, причем верхнему уровню, то в последнее время происходит некое снижение уровня адресности этой протестности и ее локализация.

Президент у нас пользуется безусловным доверием, к нему апеллировать, требовать у него что-то, протестовать уже не очень комфортно. Апелляция и требования к городскому, региональному уровню власти существуют, но мы видим, что все чаще происходит протест, акты протеста, которые адресованы уже собственнику предприятия или его менеджеру, директору. Мы видим это даже по некоторым судебным процессам, которые стали публичными – их показывали по телевидению. И мне кажется, что такого рода активность будет проявляться все чаще и чаще. И мы – и бизнес, и социологи – в конце концов, придем к той проблематике, которая в известной степени уже давно освоена на Западе, и той, что мы, наоборот, потеряли, – это проблематика и культура трудовых конфликтов, с позволения сказать, проблематика классовой борьбы.

Принято считать, что у нас нет настоящих профсоюзов, и ни для кого это не является проблемой. Но, по всей видимости, объединения наемного персонала будут создаваться. Стало быть, у бизнеса возникает пятый вопрос социальной повестки дня. Это вопрос взаимодействия собъединениями трудящихся, и, если можно так выразиться, решение вопроса классовой борьбы.

Далее. Не только персонал вашего предприятия может быть активным субъектом, но и весь слой трудовых ресурсов – он может быть активным в плане отъезда. И эта проблема, не только в точки зрения физического отъезда, например, в другую страну, что сейчас не столько актуально, хотя в определенных отраслях это сверхактуально, но и, так скажем, «отъезда» в те сферы активности, которые не соответствуют спросу бизнес-сообщества. Т.е. это несоответствие активности движения, трудовой миграции запросам бизнес-сообщества порождает шестую проблему. И здесь, безусловно, необходимы не только пассивные программы типа удержания кадров, но и, скорее, активные программы: не только образовательная, но и программа репатриации кадров. Мне, по крайней мере, такая программа глубоко симпатична. И если бы бизнес-сообщество выдвинуло лозунг репатриации кадров, уехавших в 90-е годы, как программу всего российского бизнес-сообщества, это серьезно способствовало бы решению шестой проблемы.

И, наконец, седьмая проблема. Тут мы приходим уже к тому, что население целиком становится для бизнеса активным субъектом – и здесь мы, только в этом седьмом вопросе, приходим, наконец, к проблеме репутации, т.е. восприятия бизнеса всем населением. Понятно, что этот вопрос имеет очень много аспектов, но из всех наших исследований я бы выделил главный аспект, который сегодня наиболее актуализируется.

Это вопрос первородного греха российского бизнеса – первоначального накопления, приватизации. Когда бизнес понял эту проблему, понял, что на этот вопрос надо в той или иной степени обществу отвечать, он почему-то отвечать стал весьма локально. Вся проблематика социальной ответственности бизнеса и корпоративной социальной ответственности почему-то канализировалась в фактический откуп. Под социальной ответственностью стали пониматься проблемы меценатства, попечительства, благотворительности. Как в свое время говорилось: демократия – это не вседозволенность, точно так же сегодня можно сказать, что социальная ответственность бизнеса – это не благотворительность. Результаты многих исследований показывают, что, наоборот, такого рода деятельность воспринимается зачастую как попытка воров откупиться от обворованных, откупиться за свой первородный грех, а не пережить его по-настоящему.

А что же требуется, что запрашивает население? Не благотворительный откуп, и даже не то, что предлагает либеральная модель социальной ответственности – плати налоги, и этого достаточно. На самом деле люди, оказывается, требуют того, что вполне соответствует международному пониманию социальной ответственности – по всем вопросам они на первое место ставят создание рабочих мест, заботу о рабочих, об их здоровье, об их трудовом потенциале. Фактически получается, что единственный способ по-настоящему пережить этот первородный грех несправедливого получения богатства, принадлежащего до того всей стране – это инвестирование или, честно скажем, реинвестирование «нажитого» в 90-е годы в ту же самую страну, в тех же самых людей. Т.е. фактически предприниматель тогда получит некоторое уважение и авторитет, когда он добытое, с точки зрения населения, несправедливо не просто отдаст, вернет, а вложит в его же развитие. Понятно, что такого рода проблематика – это не просто вопросы, связанные с имиджем. По всей видимости, это немножко сложнее.

В заключение хочу сказать, что те семь вопросов, которые я здесь обозначил, могли бы стать вопросами будущей повестки дня, и не только следующего года, может, нескольких лет для всего российского бизнеса в целом и для корпоративного клуба «Ренова», в частности. При этом для такой повестки еще существует важная дополнительная опция, дополнительный метавопрос, а именно – согласование решений по разного рода вопросам. Почему? Потому что все перечисленные вопросы в некотором смысле ориентированы на разные временные диапазоны. Поясню: если мы ставим вопрос демографии, то, очевидно, что решения по этой проблеме, должны быть таковы, чтобы они учитывали диапазон времени 20-25 лет. Собственно говоря, других решений в демографической политике быть не может – мы не можем получить эффект от повышения рождаемости через 3 года. Решения, которые связаны с образовательной политикой, т.е. с повышением квалификации кадров, – могут быть ориентированы на 7-8, 10 лет – это связано с перестройкой программ вузов и т.д. Проблемы, связанные просто с наличием сегодня персонала для заполнения предприятий, могут быть решены более быстро.

Но иногда получается несогласование. В качестве примера приведу нашумевшую в свое время статью в журнале «Эксперт». Там рассказывалось, как в одном из наших бывших брошенных колхозов современные бизнесмены организовали современное производство, и вроде все у них было налажено кроме самого главного вопроса, – люди не хотели работать, т.е. просто не работали. Стоял завод по производству подсолнечного масла, насколько я помню, а люди не работали. И вот были приглашены знатные социальные психологи, которые провели комплексные исследования и отыскали-таки ключики к мотивации персонала, хотя на первый взгляд казалось, что проблема неразрешима. Деньги не двигают людей, и всякие разные моральные поощрения советского стиля не двигают людей. В общем – ничего не двигает. Мотивацию нашли неожиданно в ценностях общины, во влиянии соседа, коллектива и т.д. Но, как мне рассказывали, в конце концов, ребята-предприниматели поняли: конечно, можно построить систему мотивации, которая заработает, но через многие годы, а сколько надо будет до этого вложить? Так вот, выясняется, что завезти сто вьетнамцев в этот самый колхоз гораздо дешевле. И в этом смысле производственную задачу решили гораздо проще.

Таким образом, получается временное рассогласование. Мы на какую цель ориентированы? На ту, что «заиграет» через 10 лет, или которая важна сейчас? Обе цели достигаются радикально противоположным образом, и в некотором смысле решения просто 100%-но противоречат друг другу: одно из них полностью подрывает второе.

Здесь получается, что вопрос о стратегичности бизнеса, о том, на какой все-таки временной диапазон он начинает планировать свою собственную деятельность, становится одним из главных.

Я раньше все время говорил о государственном управлении, потому что некоторое время наблюдал его изнутри. И когда в 1996-1997 годах я приходил в Администрацию Президента, меня очень сильно поразило, что горизонт управления ограничивался шестью месяцами. Шесть месяцев – и все, дальше никаких планов, ничего не было. И вообще говоря, было бессмысленно что-либо планировать.

Реплика. А сейчас в государстве что-нибудь дальше есть? Кроме прогноза на 3 года.

Задорин. Есть. Во-первых, даже сама постановка вопроса о выборах в 2008 году говорит о том, что о многом начинают думать заранее, чего раньше не было. Т.е. некоторым образом государство начинает думать.

Реплика. Не власть, а некая часть власти.

Реплика. Власть вообще думает о финансах.

Задорин. Есть одна шутка-быль. Когда наши коллеги сказали в одном партийном кабинете, что в пику Каспарову надо делать «Комитет 2012 года», возникла секундная пауза, а потом вопрос: «А что, Сам на четвертый срок пойдет?» (Смех).

Так вот, горизонт планирования бизнеса, на мой взгляд, тоже должен, по большому счету, увеличиваться, расширяться, для того чтобы включать в себя решения самого разного уровня. На чем я и заканчиваю. Спасибо большое за внимание.