Третий сектор России: новый центр социальной энергетики // Опубликовано: «НГ-сценарии»

Автор:
И.В.Задорин
Дата:
27.11.2007

Третий сектор России: новый центр социальной энергетики // Опубликовано: «НГ-сценарии»

Публицистика

статей по тематике:
213

Опубликовано: «НГ-сценарии», 27-11-07

В разные времена всегда есть такие области человеческой активности, которые притягивают к себе самых инициативных, активных, креативных людей - лучшие человеческие ресурсы страны, создавая, таким образом, зоны повышенной социально-психологической энергетики. В тридцатые годы в России такой областью была индустриализация, в сороковые лучших людей забрал фронт, в пятидесятые – интеллект нации почти целиком работал на создание ракетно-ядерного щита. В шестидесятые появились геологи–романтики, которые отправились «за туманом и за запахом тайги», а заодно за нефтью и газом, до сих пор кормящими страну. В семидесятые годы отсутствие таких зон социальной мобилизации, закупорка социальных лифтов и малый диапазон выбора для активного и целеустремленного люда (либо в КГБ, либо в КСП, т.е. в «мягкое» диссидентство) фактически привела ко всем известному застою.

В девяностые годы главной сферой социальной активности стал бизнес. Причем в бизнес шли не только для того, чтобы заработать много денег. Просто именно бизнес предлагал тогда нечто принципиально новое, ставил сверхзадачи и давал возможности для самореализации. В 2000-е годы наиболее активные и компетентные человеческие ресурсы были востребованы в государственном строительстве, где социальная мобильность уже стала заметно превышать социальную мобильность в бизнесе. Таким образом, два главных сектора общественной жизни, периодически подпитывая друг друга, определяли главные направления перетекания национальной «человеческой» энергетики.

Сейчас ситуация, на мой взгляд, опять меняется. Теперь и в бизнесе, и на государственной службе вновь надо делать долгую карьеру, работать «в длинную». Возможности быстрой сверхреализации существенно уменьшились, большие задачи – творческие вызовы появляются реже.

Что же в ближайшее время сможет привлечь лучшие умы, направить их волю и активность? Где та область, которая сейчас может собрать носителей «национальной энергетики»?. На мой взгляд, такой сферой, скорее всего, станет сфера социо-культурного творчества (здесь все шире используется емкий и важный, но не полностью покрывающий понятие термин «социальное предпринимательство»). Можно предположить, что многие люди, которые не видят себя в продолжительной бизнес- или чиновничьей карьере, будут искать приложение своим силам в создании чего-то нового в некоммерческой сфере. То есть – уйдут в третий сектор.

Пока влияние практически незаметно

Уже несколько лет исследовательская группа ЦИРКОН, занимается анализом состояния третьего сектора, изучает динамику влиятельности некоммерческих организаций на другие сектора общественной жизни. В недавних опросах представителям НКО задавались вопросы о влиянии третьего сектора на первый и второй (власть и бизнес). Аналогичным образом мы спрашивали представителей власти и бизнеса, насколько некоммерческие организации влияют на них в постановке задач, в определении повестки дня, в выборе стратегий, принятии решений и т.п.

Согласно оценкам наших респондентов, влияние это пока невелико. Принципиально важно, что самооценка представителей НКО почти совпадает здесь с оценками власти и бизнеса.

Немногочисленные же расхождения симптоматичны. Например, влияние НКО в сфере жилищной политики с точки зрения государственных мужей более значительно, чем с точки зрения самих некоммерческих организаций. Причина проста: власть оценивает степень влияния третьего сектора уже по факту того, что в том или ином вопросе просто предпринимаются попытки оказывать хоть какое-то воздействие на принятие управленческих решений. Именно в этом ключе властью воспринимаются выступления обманутых дольщиков и протесты против «точечной застройки». Другая же сторона – НКО - дает оценку в зависимости от результата – и, соответственно, определяет степень своего влияния как незначительную.

Аналогичным образом воспринимается влияние НКО на коммерческие структуры. Бизнес ощущает на себе давление со стороны третьего сектора, прежде всего, в экологических вопросах, однако с точки зрения НКО это воздействие минимально. Как малорезультативную, слабо заметную в настоящее время оценивают и бизнес, и сам третий сектор деятельность профсоюзов. Представители НКО указывают на то, что воздействие на компании заметно, прежде всего, на территории их присутствия, то есть все-таки вне предприятия, а не внутри его.

Еще один параметр мониторинга состояния некоммерческого сектора, необходимый для создания полноценной картины, – отношение населения. Сегодня граждане, как правило, говорят о точечной активности третьего сектора и не воспринимают его деятельность как контекстообразующую. За последние четыре года, в течение которых проводятся регулярные опросы на тему информированности населения о деятельности некоммерческих организаций, ситуация изменилась очень незначительно.

Неожиданные возможности

Население не замечает активности некоммерческих организаций, реакция власти и бизнеса на их деятельность минимальна, сам третий сектор оценивает свою влиятельность как слабую… Но именно слабая степень развития института НКО, на наш взгляд, создает возможности для интенсивной и быстрой самореализации. Огромный потенциал становления третьего сектора – в том, что оно, в отличие от развития государственного сектора и бизнеса, может происходить и во внеинституциональных формах. Заблокировать его, поэтому, гораздо сложнее.

В любом деле важен стартовый импульс, который в России всегда исходит сверху. Бизнес получил такой импульс от слабеющего государства, которое «накачало» его инфляционными деньгами через кооперативы и центры научно-технического творчества молодежи. Государственное строительство началось, когда окрепшему бизнесу важнее стало не приобрести («хапнуть») еще что-нибудь, а сохранить накопленное, и он стал заинтересованно относится к становлению консервативной («охранительной») внутренней политики, при этом была обозначена необходимость в сильном государстве.

Сейчас власть начинает инвестировать в третий сектор. Пусть мотивация пока во многом связана не с его развитием, а со стремлением перекрыть каналы западного финансирования и влияния, отвлечь внимание общества от «неудобных» вопросов путем акцентирования других. Тем не менее, средства инвестируются, общественный интерес, который привык реагировать именно на такого рода импульсы, подогревается - и власть, может быть, даже помимо собственной воли, помогает гражданскому обществу в решении его задач.

В этом контексте нельзя не считаться и с феноменом молодежных движений, создаваемых государством. Будучи политическими, эти движения, разумеется, не могут быть отнесены к третьему сектору – несмотря на то, что некоторые из них позиционируются как движения социального толка. Но они выполняют важную функцию: в поле сознания молодых людей, которые до сих пор могли ориентироваться в качестве образца только на фигуру бизнесмена или госчиновника, появляется пример реализации в социо–культурной сфере.

Именно во многом в результате давления государства оформилась как культурный, социальный и экономический феномен социальная ответственность бизнеса. Корпоративное перечисление средств на некоммерческую деятельность уже носит системный характер и также укрепляет позиции третьего сектора.

Формируется экономическая база, работают социальные лифты, возникает необходимость решать новые интересные задачи. Эта сумма факторов, как представляется, и позволит обеспечить приток в НКО активной части молодежи и даже людей средних возрастов, которые разочаровались в возможности реализовать себя в первом и втором секторах.

Советский опыт и новый язык

Надо сказать, что похожие процессы развивались в семидесятые – начале восьмидесятых годов прошлого века, когда очень много активных интеллигентных людей, не видя возможностей реализации в профессиональной карьере, в партийной и государственной деятельности, занялись социальным творчеством. На бытовом уровне – создавая клубы самодеятельной песни, занимаясь туризмом (главным в туризме были, конечно, не сами поездки, а возможность общения в условиях полного отсутствия других видов общественной активности), строя молодежные жилищные комплексы.

Словосочетание «социальное предпринимательство» становится модным. Молодые люди, которые его пропагандируют, ссылаются, как правило, на зарубежную практику. Между тем, у России в этой области есть и собственный опыт. В 80-е годы прошлого века также появлялись фонды социальных изобретений, банки социальных идей, разрабатывались проекты строительства экополисов и технополисов. Молодежные жилищные комплексы – один из ярчайших примеров такого рода творчества. Этот опыт нуждается в систематизации и осмыслении.

Кроме того, многие примеры подобных явлений есть и сейчас. «Летучие университеты», вообще экспериментальная образовательная среда, самоорганизация в сфере туризма – с одной стороны, не встроены ни в бизнес, ни в государственный сектор, с другой – еще не получили адекватного обозначения в языке. Получив сильное (в смысле возможного продвижения) название, став брендом, они получат и новый толчок к развитию.

Игорь Задорин - руководитель исследовательской группы ЦИРКОН