Дело вовсе не в Левада-центре // Интервью И.Задорина интернет-СМИ Lenta.ru.

Автор:
И.В.Задорин
Дата:
20.05.2013

Дело вовсе не в Левада-центре // Интервью И.Задорина интернет-СМИ Lenta.ru.

Социология социологии. Профессиональное сообщество

статей по тематике:
117

Проблема не в «Левада-центре», а в самом законодательстве: формально получается, что прокуратура права, потому что публикации результатов социальных исследований действительно влияют на общественное мнение. Но приписывание всего, что влияет на общественное мнение, к политической деятельности — серьезная ошибка законодателя, которую нужно срочно исправлять. Потому что в таком случае к политической деятельности должна быть приписана масса других сфер общественной жизни — кино, литература, театр, а также научные и маркетинговые исследования и много всего другого. Ну хорошо, наука, культура, искусство законом выведены из понятия политической деятельности, а церковь — она что, не влияет? А общество «Знание»? А Академия наук как общественная организация? Товарищество собственников жилья, общества любителей автомобилей «Победа» и астрономов-любителей? А представьте себе, что кто-то провел исследование на зарубежные деньги по спросу на подгузники и потом опубликовал его результаты. Строго говоря, такая публикация тоже влияет на общественное мнение — по поводу подгузников.

В этой связи то, что надо делать, и то, что коллеги-социологи уже организуют, — это не выступления в защиту конкретных социологических центров (хотя и это возможно), а конструктивные предложения по корректировке закона. Законодатели должны понять, что конкретная практика выявила серьезные огрехи в содержании и применении этого нормативного акта. Данный закон и его правоприменение по большому счету не только приносят вред конкретным исследовательским центрам, которые «попали под раздачу», а ломают в целом институт изучения общественного мнения в стране. Через опросы общество узнает само себя, осуществляется функция обратной связи, функция социальной рефлексии. И если не будет публикаций, связанных с общественным мнением, это нанесет серьезный урон и обществу, и государству, выполняющему управленческую функцию в том числе на основе публичной исследовательской информации.

Мы, наоборот, выступаем за максимальное открытие всяческих исследований, в том числе выполненных и на зарубежные гранты, и на госзаказы. Госзаказы — это деньги налогоплательщиков, и налогоплательщики имеют такое же право знать о состоянии общества, как и госзаказчики исследований. Мы за законодательное закрепление того, чтобы исследования, проведенные на деньги общественных фондов (как российских, так и иностранных), передавались бы в открытые архивы социологических данных. Это позволит избежать подозрений в осознанном искажении результатов, потому что данные будут доступны для профессиональной экспертизы.

Мы пытаемся сделать все, чтобы доверие общества к результатам исследований росло, а статус «иностранного агента» в России однозначно наносит исследовательской организации репутационный ущерб. Это подтверждено в том числе и разными опросами, проведенными в последнее время.

Профессиональное социологическое сообщество склонно предложить законодателям и правоохранительным органам временный мораторий на применение закона об НКО до его более серьезного обсуждения и корректировки. Последняя должна быть связана с уточнением базовых понятий, а именно понятий «политическая деятельность» и «иностранное финансирование». Про финансирование в законе также сказано весьма размыто. Представьте себе, что организация проводит опросы по российским госзаказам, публикует данные этих опросов много лет, а потом один раз делает небольшое исследование про ООН для международной организации. Грант составит два-три процента от годового оборота, а формально получается, что такая организация — уже «иностранный агент». Нужно ввести более внятные критерии — например, связанные с долей иностранных денег от общего оборота и тому подобные.

При попадании в ситуацию «Левада-центра», я, конечно, все равно бы поступил как законопослушный гражданин. Если сейчас такой закон, то, значит, надо регистрироваться как «иностранный агент». А потом, возможно, предъявил бы встречный иск о нанесении репутационного ущерба... Можно, конечно, закрыться и перерегистрироваться — это тоже будет весьма распространенным шагом. Кстати, недостатки закона как раз подвигают к тому, что многие исследовательские НКО перерегистрируются в частные компании, у которых та же деятельность будет вполне допустимой. Таким образом, мы фактически еще больше коммерциализируем социальные исследования, переводя их в частный сектор. То, что выдавалось как грант и было публичным для НКО, теперь будет делаться как заказ частной компании и будет закрытым в рамках закона о коммерческой тайне. Ну не абсурд ли?